Супруга экс-премьер-министра Украины Анатолия КИНАХА Марина: «Раньше с женой Порошенко общались, но, думаю, если бы я и сейчас Марине позвонила, она бы откликнулась»

С Мариной Кинах мы встретились поздним вечером в кабинете ее мужа в Союзе промышленников и предпринимателей на Крещатике — много лет Анатолий Кириллович является главой Союза, а Марина Владимировна — 24 года бессменным пресс-секретарем. Заслуженный журналист Украины, мать трех дочерей, бабушка двух внучек и двух внуков, ведет активную публичную жизнь, занимается общественной деятельностью, а недавно стала экспертом в одной из телевизионных программ.

«ЗАПАДНЫЕ ПОЛИТИКИ ВООБЩЕ НЕ ПРИДАЮТ БОЛЬШОГО ЗНАЧЕНИЯ ОДЕЖДЕ, ЧЕГО НЕ СКАЗАТЬ О НАШИХ»

— Недавно супруга Петра Порошенко появилась на мероприятии с сумкой за полмиллиона гривен — сегодня столько стоит квартира на окраине Киева. На ваш взгляд, уместно демонстрировать такую роскошь?

— Мне кажется, некорректно комментировать эту ситуацию. Все зависит от человека, как он сам себя видит. Муж много лет назад мне сказал: «Никогда не вешай на людей ярлыки, это твое субъективное мнение. Эмоция — признак слабости». Безусловно, как всем нормальным людям, кто-то мне нравится больше, а кто-то меньше, но я стараюсь ко всем относиться доброжелательно. Мне нравится, как одевается Марина Анатольевна. Она красивая женщина, выглядит хорошо, у нее прекрасная фигура.

Когда я была супругой премьер-министра, старалась одеваться в соответствии с протоколом. Хотя, посмотрев инаугурации президентов разных стран, заметила, что почти никто протокол не соблюдает. Супруга Барака Обамы Мишель была в светлом платье на одно плечо, она высокая, ей оно шло. Если придерживаться правил, то это красивое вечернее платье не для такого события. Но времена меняются...

Кстати, недавно мы с Анатолием Кирилловичем по приглашению американского сенатора летали в Вашингтон на молитвенный завтрак с президентом. Это мероприятие проходит каждый год и собирает около четырех тысяч человек из разных стран. Я попала туда впервые, поэтому мне все казалось очень интересным. Сидели мы в третьем ряду и видели Барака Обаму с супругой вблизи. В украинской делегации с нами были Юлия Тимошенко, Анна Герман, народные депутаты с женами. Все очень статусно. Юлия Владимировна в белом платье и пиджаке, Анна Герман в модных черных брюках, поверх которых наброшена длинная туника, я — в строгом черном платье. Супруга же американского президента — в элегантном повседневном платье вишневого цвета без украшений.

— А какие блюда входят в молитвенный завтрак президента США?

— Ничего особенного. Свежевыжатый апельсиновый сок, кофе, сливки, булочки, в вазочках — варенье. Каждому положили на тарелку по кусочку американского киша — пирог размером с кулак, внутри которого овощи. То же самое и на столе семейства Обамы.

Они много и интересно рассказывали о вере, казалось, что говорят и смотрят только на тебя. Я находилась под сильным впечатлением, но когда после этого по­об­ща­лась с сотрудниками нашего посольства, мне открыли глаза: на самом деле с президентом на этом завтраке работал целый институт психологов и смотрели они не на людей, а искали глазами суфлеров (смеется).

— Кого из жен политиков вы сегодня считаете самой стильной?

— Я не знакома с предыдущим президентом, который предал нашу страну, но во времена президентства Леонида Кучмы и Виктора Ющенко в Мариинском дворце часто проходили приемы, мы там все собирались, и жены наших политиков выглядели лучше всех. На Людмиле Кучме всегда правильные наряды, о себе неудобно говорить, но я тоже старалась хорошо одеваться, как и другие жены наших политиков — Елена Семиноженко, Терезия Яценюк и Марина Порошенко... Было видно, что мы пришли на дипломатический прием.

Помню, послом Италии в Украине тогда назначили женщину, Иоланду Брунетти Гетц, на ней было помятое льняное платье. Может, это модно, но смотрелось очень странно. Западные политики вообще не придают большого значения одежде, чего не скажешь о наших.

Перед приемом мы все шли в парикмахерскую, у всех прически, безупречный макияж. А у них — если женщина губы успела накрасить, уже хорошо. Я уже молчу о женах российских политиков... Например, супруга Дмитрия Медведева Светлана, на мой взгляд, слишком броско одевается.

— Сегодня вы часто общаетесь с же­на­ми первых лиц?

— С Мариной Порошенко раньше общались чаще, но теперь, в силу того, что ее муж занимает такой высокий пост, общаться не приходится. Но, думаю, если бы я и сейчас Марине позвонила, она бы откликнулась. Я знаю всех их детей по именам. С Терезией Яценюк, когда встречаемся на мероприятиях, общаемся, у них очень милые дочери. Кстати, с Терезией мы ездили в Чернобыль много лет назад, нас возила супруга Виктора Ющенко Екатерина.

В моей жизни не было такого, чтобы я к кому-то обратилась и на мой звонок не отреагировали. У меня есть друзья в Администрации президента, в Верховной Раде, могу любому политику позвонить. Хотя не зря говорят: «Дай человеку власть, деньги и посмотри, что будет».

— Но вы согласны, что с людьми, которые обретают новый статус, нужно знакомиться заново?

— Мне не пришлось с таким столкнуться. Я никогда себя не ставила выше других. Есть один известный телеведущий, не хочу называть его имени, одно время он «звездил» на всех наших каналах. Мы учились с ним в одной школе. Через 20 лет встретились на каком-то мероприятии (он не знал, что я к тому времени вышла замуж за Кинаха, поменяла фамилию), и я его догоняю, хочу поздороваться, а он мне: «Привет! Хорошо выглядишь. Я спешу. Пока». — «Я тоже спешу, — говорю. — Просто хотела на тебя посмотреть, все-таки мы знакомы с первого класса. Моя фамилия теперь Кинах». — «Да что ты!» — изумился он. И сразу изменился в лице. Было так смешно...

На мне никогда не отражалась известная фамилия. На юбилеях моего папы у нас дома собиралась большая компания депутатов, министров, водителей, и все были равны. Сегодня ты занимаешь должность, завтра — нет, люди должны оставаться людьми в любой ситуации и не задирать нос. Поэтому, если сегодня мне звонят и обращаются с просьбой, я всегда откликаюсь, 24 часа на связи, значит, я для этих людей последняя инстанция. Надо успеть в жизни сделать как можно больше добрых дел.

«КАК-ТО В АЭРОПОРТУ К МУЖУ ПОДОШЕЛ ИЗВЕСТНЫЙ ЧЕЛОВЕК: «МОЖНО Я МАРИНЕ ОСТАВЛЮ ДОКУМЕНТЫ?». АНАТОЛИЙ КИРИЛЛОВИЧ ТИХО СКАЗАЛ: «МАРИНА РАБОТАЕТ ЖЕНОЙ»

— Было такое, что через вас пытались подобраться к мужу, решить свои корыстные вопросы?

— Нет, я никогда не передавала никаких документов, не просила посодействовать. Помню, как однажды провожала мужа в аэропорту, а к нему подошел известный человек с просьбой. «Хорошо, я приеду и мы встретимся», — ответил Анатолий Кириллович. Тот спросил: «Можно я Марине оставлю документы?». Муж тихо сказал: «Марина работает женой» (смеется).

— Жены политиков не имеют права не интересоваться политикой. Вы же еще и журналист. Держите руку на пульсе?

— Когда я вышла замуж за Анатолия Кирилловича, посчитала своим долгом не заниматься этой областью журналистики. Хотя как журналист я общалась с разными политическими деятелями. Много лет назад мы с друзьями ездили в Литву, у них только закончились президентские выборы, на которых победил Валдас Адамкус, а проиграла ему Казимира Прунскене.

Наши общие друзья, литовские журналисты, предложили: «Не хочешь у Прунскене взять интервью?». В общем, позвонили ей, сказали, что одна киевская журналистка хочет пообщаться. Казимира пригласила нас к себе домой. Заходим — у нее интересная мансардная квартира, большой стол, а на нем лежит карта Литвы, раскрашенная фломастерами разных цветов. Я спрашиваю: «А что это у вас такое?». — «Это я анализирую, почему и в каких районах проиграла Адамкусу. Я не учла, что один район был аграрный, а в трех других производили мебель».

Она признала, что ее конкурент лучше провел кампанию, учел все недостатки. Для меня это был шок! У нас политики, когда проигрывают сопернику на выборах, сразу кричат: «Тут он купил, там подтасовал!».

— Вы живете всем семейством на государственной даче, и среди соседей у вас много политиков. В гости друг к другу ходите?

— Да, мы живем в Конче-Заспе. Когда Анатолий Кириллович стал первым вице-премьер-министром, нам была положена государственная дача. Мы сделали там хороший ремонт. Это старые дома, их строили немцы в 1947 году. Оплачиваем все коммунальные счета. Как все люди, стараемся экономить, где это возможно.

А с соседями, конечно, дружим: с семьей Александра Мороза, Валерия Пустовойтенко, Александра Чалого, Владимира Семиноженко (его супруга Лена — моя самая близкая подруга по жизни, мы вместе путешествуем, ежедневно на связи). Дружим с бывшим министром энергетики Виталием Скляровым, с семьей Анатолия Зленко, которого я считаю гениальным дипломатом. Летом мы все ходим на причал купаться. Не купается с нами только Александр Мороз. Он, как заядлый рыбак, ловит самых больших щук. Мало того — пишет прекрасные стихи.

— Вы — частый гость на светских мероприятиях, сейчас работаете на телевидении. Как муж относится к вашей активной жизни?

— Уже положительно. Сам он этого не любит, поэтому я везде появляюсь одна. Помню, пришла как-то на концерт Александра Малинина во дворец «Украина». Муж, естественно, со мной не пошел. В зале сидел Леонид Кучма с женой и Виктор Черномырдин. В антракте мы поднялись на фуршет, пришел Малинин... Вдруг Черномырдин наливает мне водки: «Давай за дружбу!». — «Я не пью», — говорю. «Я тоже, но надо. Если бы Кинах был рядом, он бы тебе не дал, а так — воспользовались моментом». Чувствовала я себя после этого не очень хорошо, но в грязь лицом не ударила.

— Говорят, Марина Кинах не надевает одно платье дважды...

— Есть запоминающиеся вещи, которые действительно нельзя надеть дважды. Прежде всего это касается вечерних платьев. Много лет назад у меня была смешная история: я купила в одном киевском магазине красивое черно-белое платье в пайетках и решила в нем пойти на свадьбу сына моего друга. Свадьба проходила в ресторане «Днепр», ведущей была Руслана Писанка. Я зашла в зал и увидела Руслану, которая была в точно таком же платье, поэтому уехала домой переодеваться. После этого курьеза сходила в магазин, где покупала этот наряд, и продавщица мне честно сказала: «Таких платьев было два: одно купили вы, а другое — Руслана Писанка».

Но такое редко бывает, в основном мы разной комплекции, с разным вкусом. У кого-то есть талия, у кого-то нет. Если сомневаюсь при выборе какой-то вещи, могу спросить у Лены Семиноженко, если ей не нравится, я не куплю, очень дорожу ее мнением.

— Психологи называют шопинг серьезной болезнью. Покупки — это ваша слабость или уже стиль жизни?

— Я всегда была модницей, одежда играет для меня важную роль. Дома у меня есть гардеробная комната, и я могу находиться там по нескольку часов в день — примерять, смотреть, что подходит, что нет. К каждому платью подходящие туфли, сумка и шаль. Есть платья, которые я очень люблю, им по 10-15 лет. Или новое купишь, а оно не пойдет, так ни разу и не наденешь. Бывают вещи, к которым не удается подобрать аксессуар, если я не подберу, вещь не надену. К примеру, если к серым брюкам нет серых ботинок, не буду их носить, пока не куплю.

«МОЯ СЛАБОСТЬ — ОЧКИ, СЧИТАЮ ИХ СВОЕЙ ФИШКОЙ. МОГУ НЕ КУПИТЬ КОЛЬЦО, Я БЕЗ НЕГО ПРОЖИВУ, НО БЕЗ ОЧКОВ ПРОЖИТЬ НЕ МОГУ»

— А сколько вам не жалко потратить на одежду?

— Трудно сказать. Когда появляется новая коллекция, стараюсь себе что-то новое приобрести. Я покупаю готовые вещи, могу что-то пошить на заказ у украинских дизайнеров. Но в одежде я консервативна, люблю сдержанный стиль. Когда вижу женщин своего возраста, которые ходят с бантом на голове или с глубоким декольте, в коротких юбках и ботфортах, ужасаюсь. С таким набором не станешь моложе. Одежда должна соответствовать возрасту и статусу.

Моя слабость — очки, считаю их своей фишкой. Могу не купить какое-то кольцо, я без него проживу, но без очков прожить не могу. Вожу их со всего мира. В моей коллекции около 50 экземпляров. Они не для красоты — это оптика, ставлю в них свои стекла, а оправу каждый день надеваю новую — под настроение или под цвет одежды, шубки или шарфики. Бывает, выходя из дома, беру с собой сразу несколько, вдруг переоденусь и мне нужны будут другие.

— За гардероб супруга по-прежнему отвечаете вы?

— Да. Муж очень любит костюмы Михаила Воронина. Мы знали Михаила Львовича еще 20 лет назад. Как-то пришли на Львовскую площадь, где находился его первый магазин, он мужа сам обмерил, с тех пор заказывали одежду только у него. Есть и немецкие костюмы, но муж не тратит на это деньги. К одежде подходит строго, чтобы ничего кричащего — черное пальто, темный костюм. Помню, когда в 2004 году была «оранжевая революция», шел снег, холодина страшная, все стояли на трибуне в теплых шапках и пальто, а Кинах — в плаще и легких туфлях. Все были заряжены национальным духом. Мне потом звонили: «Марина, у Анатолия Кирилловича нет пальто?». А он все твердил: «Мне не холодно». Настоящий мужчина, зимой и летом ходит в туфлях.

— Вас уже давно привыкли воспринимать как одно целое. Помните, как покорили супруга?

— Это был официальный визит в Китай, куда я поехала как пресс-секретарь, а вечером — ужин в ресторане для всей делегации. В зале стоял огромный рояль, я за него села и сыграла романс «Белой акации гроздья душистые», причем сама же еще и спела. Думаю, в тот момент его и покорила, сейчас трудно сказать точно, прошло много лет. Но я потом часто ему этот романс играла и играю до сих пор.

— У Анатолия Кирилловича есть музыкальные пристрастия?

— Он любит Pink Floyd, The Beatles. Песни из кинофильмов: «Есть только миг», «Как молоды мы были»... Я играю и пою без нот, знаю наизусть все песни, во всех песнях все слова. Училась я в киевской музыкальной школе № 1 имени Якова Степового, она и сейчас существует. Моя старшая сестра, я, мои дети — мы все учились там у одной учительницы — Ждановой Ирины Александровны, она и ныне жива-здорова, ей 82 года. Окончив эту школу в 1974 году, я по сегодняшний день играю все — от классики до джаза, причем так, будто училась в консерватории. И это мне очень в жизни помогло.

---

---

— Чем?

— Когда Анатолий Кириллович был премьер-министром, где бы я ни находилась, всегда меня просили сыграть... На десятилетие независимости Украины я как жена премьер-министра поехала в Финляндию с выставкой картин из запасников русского и украинского музеев. Состоялся хороший прием, а после мы все поехали в посольство, где с послом в четыре руки сыграли на рояле, финны нас не отпускали, и весь вечер мы выполняли их заявки.

Вспоминаю визит на Кубу... Нас повезли на Варадеро, где в местном ресторане я играла. Какой-то молодой человек даже подошел ко мне, положил 20 долларов и сказал: «Рlease, Beatles — Let it be». — «Нет вопросов», — сказала я и заиграла. Кол­леги тут же начали подшучивать: «Зав­тра все га­зе­ты напишут, что супруга премьер-ми­нис­тра подрабатывает игрой на курортах».

«ПАПА БОЛЕЕ СДЕРЖАННО ОТНЕССЯ К НАШЕМУ СОЮЗУ, А МАМА ЗВАЛА ЗЯТЯ ТОЛЮНЕЙ»

— А как вы с мамой знакомили мужа?

— Мама очень любила Анатолия Кирилловича. Папа более сдержанно отнесся к нашему союзу. Мама звала зятя Толюней. Когда она заболела, все говорили, что Анатолий Кириллович продлил ей жизнь, они были близки по духу. Он ей понравился. Вы никогда не услышите, чтобы Анатолий Кириллович повысил на кого-то голос.

Вообще, история моей родни очень интересна. Я коренная киевлянка, родилась и все детство провела на Подоле, подолянка в нескольких поколениях. Все мечтаю, что когда выйду на пенсию, буду водить экскурсии по Подолу. Мой папа, которому 92 года, и сегодня живет на улице Ярославской. Он занимал высокую должность, мама тоже — она преподавала начертательную геометрию и черчение в автодорожном институте.

Папа Владимир Максимович до сих пор каждый день ходит на обед в столовую на судоремонтный завод. Его там все знают, дадут ему лучший кусочек. Потом прохаживается по Подолу, со всеми здоровается. Мы все зовем его к себе жить: я, моя родная сестра, мои дети, у него пятеро внуков и правнуков. «Папа, как же ты столько лет один живешь? Идем к нам!». — «Да я у вас сдохну. Я выхожу, иду по своему Подолу, где прожил всю жизнь, со всеми здороваюсь, покупаю гвоздички, зайду в поликлинику водников...».

Мы жили на улице Почайнинской в доме постройки 1923 года, переехали туда в 1966 году. Эта квартира у нас до сих пор, там родилась моя третья дочь София, мы много лет там жили. Никогда не продам эту квартиру. После института все ехали к нам, квартира большая, 100 квадратных метров, а тогда многие ютились в коммуналках. Мои одноклассники вообще жили на дебаркадерах, стоявших вдоль Днепра, там проживали семьи, родители работали в водном бассейне — мотористами, капитанами кораблей... Судоходство по Днепру было сумасшедшее, на дачу в Осокорках мы ездили только на катере.

Прадедушка Аленичев Филипп Алексеевич вместе с прабабушкой работал на заводе «Арсенал», дома у нас хранится значок «За оборону «Арсенала» 1919 года.

Дедушка Аленичев Александр Фи­лип­по­вич жил на улице Боричев Ток, 4, вое­вал в киевском штрафбате, был на­граж­ден — очень редкий случай.

— Ваш муж занимал многие высокие должности в государстве. Как думаете, чего ему не хватило, чтобы стать президентом?

— У Анатолия Кирилловича нет сожалений, он считает, что все в жизни идет своим чередом. Конечно, какие-то амбиции есть, но востребованности ему хватает, не всем же заниматься бизнесом, кому-то надо быть и государственным чиновником. Все люди, которые работали с ним, всегда говорили, что более системного политика трудно представить. При этом он всегда рвался домой и говорил, что работать надо на работе, а когда пришел домой, забывай о работе. Не понимал, когда я ему рассказывала, что вот этого нет дома, он решает рабочие вопросы ночью в ресторане: «Слушай внимательно, это все глупости, люди просто не хотят идти домой». В 2000-м у нас родилась София, и с тех пор вся жизнь Анатолия Кирилловича заключается в этой девочке.

— Вы решились родить третьего ребенка в 40 лет. Серьезный шаг по тем временам...

— Да, мне девять дней не хватало до 40-летия. Хотелось ребенка сразу, но умерла мама, и не все получилось так, как хотелось. Несколько лет у нас не было детей, а потом появилась девочка, в которую мы вкладываем всю душу. Все три дочери дружны между собой, и зятья дружат. Когда мы все собираемся за одним столом, кажется, счастливее дня представить невозможно. Смотрю на младших внуков, которые на пятки наступают. Как они в этих компьютерах соображают — это радость!

— Часто видитесь?

— Моей старшей дочери — 36, средней — 32, младшей — 15, я каждую минуту знаю, где они находятся. Взлетели, прилетели — позвонили, мы знаем, в каких отелях они живут, я дружу со всеми подружками своих дочерей, они называют меня «мамочка Мариночка» или «тетечка Мариночка». Когда слышу от знакомых, мол, я со своим сыном полгода не разговариваю, он меня обидел, то не представляю, как такое может быть.

«МУЖ УХОДИТ С РАБОТЫ И ЗВОНИТ: «Я ВЫЕЗЖАЮ, СКОРО БУДУ». ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК ХОЧЕТ КУДА-ТО СМЫТЬСЯ, ОН ЭТО СДЕЛАЕТ, ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ БУДЕШЬ ТЫСЯЧУ РАЗ ЕГО ПРОВЕРЯТЬ»

 — Мужа вы тоже так контролируете?

— Это не контроль, а стиль жизни. Он уходит с работы, звонит: «Маринка, я выезжаю, скоро буду». Если человек хочет изменить или куда-то смыться, он это сделает, даже если ты будешь тысячу раз проверять. Создай такие условия, чтобы муж хотел идти домой. Мы всегда радуемся, что мы вместе, можем обсудить любую проблему. Моя младшая — это будущий психолог. Она все раскладывает по полочкам, учит меня: «Вот тут ты неправильно поступила, не то сказала». Все дети разные, их объединяет то, что они друг за друга в ответе. Я им всегда говорю: «Вы должны понимать, что родителей не будет, а вы останетесь», поэтому наши внуки знают, что на День Победы надо прийти к дедушке с гвоздиками и спеть ему «Катюшу» или «Темную ночь». И все поют.

— До встречи с Анатолием Кирилловичем у вас был брак, семья, двое детей. Не каждый мужчина может принять женщину с таким бэкграундом...

— Никто не собирался ломать семьи. У меня был муж, известный профессор. У Анатолия Кирилловича — прекрасная супруга. Другое дело, что у него не было детей. Но когда мы встретились, между нами пробежала искра.

— И кто сделал первый шаг?

— Анатолий Кириллович. Он просто сказал: «Ты будешь моей женой». Когда разбилась семья, было тяжело, тем более что мы вместе работали. Но чувства были такие сильные, что никто не хотел их скрывать. Мне всегда кажется, что если у людей длительные отношения вне семьи и они сразу не решаются, то не решатся никогда.

— Анатолий Кириллович в хорошей физической форме, всегда элегантен...

— Многие мужчины сегодня посещают салоны, ходят к косметологу, это нормальное явление, но муж этого мнения не разделяет. Как-то говорю ему: «Встретила тут одного депутата, он привет передавал». — «Ой, спасибо. А где встретила?». — «В парикмахерской». — «А что он там делал?». — «Маникюр или педикюр, не знаю, но вышел в халате». — «Это же все бабское!». У Ана­то­лия Кирилловича один и тот же мастер, у которого он стрижется всю жизнь. Звонит, она приезжает, когда ему удобно. После стрижки запрещает ей даже сушить волосы феном. Мой Кинах — настоящий мужчина, он не приемлет никаких женских штучек.

— Несколько лет назад писали, что вы сделали пластическую операцию, но во всех своих интервью вы это отрицаете.

— С 17 лет я покупаю себе самые дорогие кремы, делаю маникюр, педикюр, хожу в парикмахерскую, стригусь, крашусь, ухаживаю за волосами, но не хожу к косметологу. Сейчас подхожу к тому, что, наверное, в ближайшее время сделаю себе блефаропластику, уже ходила на консультацию. Если решусь, делать буду радикально — отрезала, и все, но только в Украине, нашу медицину считаю одной из лучших.

Но главное — это внутреннее состояние. На свои юбилеи я написала песню «Я люблю тебя, жизнь!» с новыми словами. Там были такие строки:

Я люблю тебя, жизнь,

хоть ко мне ты бываешь сурова.

Я люблю тебя, жизнь,

и готова прожить тебя снова.

И хочу вам сказать,

что Марина совсем не устала.

Мне опять 25,

а для женщины это так мало...

«ДОМА ГОТОВЛЮ МУЖУ ЕГО ЛЮБИМЫЕ КОЛБАСКИ, КОТОРЫЕ ПОКУПАЮ В МАГАЗИНЕ. САМА ЗАНИМАЮСЬ ПОКУПКОЙ ПРОДУКТОВ, НИКОМУ НЕ ДОВЕРЯЮ»

— Когда мы с вами встретились, вы по телефону давали указания, просили разморозить продукты из холодильника. Вы сами готовите?

— Да, готовлю мужу его любимые колбаски, которые покупаю в магазине. Я сама занимаюсь покупкой продуктов, никому не доверяю. Муж может купить хлеб или конфеты. Хотя он тоже готовит, по воскресеньям делает свое фирменное блюдо — яичницу с колбасой или с мясом. Бывает, вместе с Софийкой готовят макароны с сыром.

— Обычно мужчины требуют все подать, и желательно побыстрее...

— Есть такие, но Анатолий Кириллович умеет делать все. Пол ему мыть не приходится, у нас есть домработница, которая помогает уже много лет, она уже как член семьи, но мусор он выносит всегда сам, считает, что это не женское дело. Убирает на улице снег. Занимается спортом, силовыми нагрузками.

Говорит, что каждый его сантиметр мышц — это один год жизни рядом с Софией. Дочь в свои 15 лет с ним одного роста — 1 м 75 см. Она у нас очень худенькая, и муж ее носит на руках. А может и всех четверых внуков за один раз на себе поднять, они все на нем висят, еще и присесть может. Он с ними играет, подбрасывает их, они никогда ему не надоедают.

Да что там, он и меня может запросто поднять со всем моим весом и ростом, я всегда кричу: «Поставь на место!». Бывает, прибегаю с мороза и с порога: «Я кушать хочу!». Он меня при­поднимает, поможет сапоги снять. Очень внимательный, для него женщины, дети и старики — это самое главное. Бабушки на всех базарах обожают, когда он у них фрукты покупает. Даже наша кошка Лизи любит только Анатолия Кирилловича. Она, как верный пес, ждет его с работы. Когда он приходит, запрыгивает к нему на плечо, смотрит в глаза и от счастья виляет хвостом. В шесть утра забирается к нему в постель, ходит по одеялу, давая понять: иди, корми.

---

---

— А на рынках Анатолия Кирилловича узнают, скидки делают?

— Боже сохрани! Наоборот, он еще старается дать сверху и меня ругает: «Как не стыдно торговаться! В этом столько труда!». Никогда ни в одном ресторане и магазине не попросит скидку. Я могу, как все женщины, попросить, особенно если мои подруги — хозяйки магазинов. Однажды ему говорю: «Ты себе купил рубашку, почему не взял скидку?». — «Скидками будешь сама пользоваться». Я не выдержала, позвонила в магазин, спрашиваю, мол, вы же знаете, что это мой муж, почему не сделали скидку? «Да вы что, Марина Владимировна! Мы ему только сказали, а он: «Скидка госслужащему приравнивается к взятке». После этих слов мы чуть от страха не умерли».

— Как вы распределяете семейный бюд­жет?

— Бюджетом в нашей семье занимаюсь только я, муж приносит зарплату, а я ее распределяю. И он считает, что это правильно. Хотя я ни дня не сидела дома, всю жизнь работаю. У каждого есть своя банковская карточка. Если речь идет о крупных покупках, мы советуемся, но когда дело касается мелочей — кофточки или платья, он мне полностью доверяет.

— На будущее вы не откладываете?

— Мы думаем о будущем, но любим жить сегодня и сейчас. Мы не знаем, что с нами будет завтра, надо радоваться жизни и покупать, если тебе сегодня что-то хочется. Помню, в 90-х на улице Пушкинской работал магазин модной одежды, там продавался красный пиджак с золотыми пуговицами за 400 долларов. Это были огромные деньги по тем временам. Я зарабатывала в месяц 50 долларов. Но пиджак мне так понравился, что я попросила его домой на примерку, хотела маме показать. Когда я сказала ей, сколько он стоит, мама изумилась, но тут же нашла мудрый совет: «А у тебя есть такие деньги?». — «Есть», — говорю. «Тогда купи, может, через пять лет ты не захочешь его носить, но сегодня хочется, а деньги заработаешь». Я запомнила эту фразу на всю жизнь. Вот и сейчас, если мне хочется купить, например, новые очки, я их все равно куплю, потому что не знаю, понадобятся они мне потом или нет. Жизнь такая: сегодня ты живешь, а завтра нет, зачем заниматься накопительством?

«КОГДА КИНАХ ДЕЛАЕТ МНЕ ЗАМЕЧАНИЯ, НЕ ОБИЖАЮСЬ. ИЗМЕНИТЬ ЧЕЛОВЕКА В ТАКОМ ВОЗРАСТЕ НЕВОЗМОЖНО, НАДО ЛЮБИТЬ ДРУГ ДРУГА ТАКИМИ, КАКИЕ МЫ ЕСТЬ»

— В одном своем интервью вы как-то признались, что считаете себя человеком без комплексов: можете запросто открыть кастрюлю, достать из борща кусок мяса, съесть его. Избавились от этих привычек?

— С возрастом я становлюсь более сдержанной. За эти годы Анатолий Кириллович меня многому научил, он любит, чтобы все красиво было накрыто, поэтому такие вещи уходят на задний план. Но все равно я большая, шумная, яркая, востребованная. Он иногда мне делает замечания. Но я никогда не обижаюсь на него. Мне кажется, изменить человека в таком возрасте невозможно, надо любить друг друга такими, какие мы есть.

Вот, например, я очень люблю красный цвет, и если надеваю красное платье или что-нибудь яркое, муж может мне посоветовать, сказать, что идет, а что нет. Недавно надела новое красное платье и спросила совета. Он сказал: «Ты похожа на светофор, с таким ростом, тебя можно поставить, и все будут останавливаться». — «Тем не менее ты женился именно на мне», — сказала я. На этом разговор закончился.

Коллега мужа, не попавшая ко мне на юбилей, как-то спросила его: «Анатолий Кириллович, ну что, красивая Марина была?» — «Да, очень». — «А во что она была одета?». — «В платье». Вот в этом он весь.

— А правда, что в вашей семье давно сложилась традиция отдыхать врозь?

— Я ввела в моду «женские» дни рождения, мы к ним с подругами настолько привыкли, что когда собираемся, предупреждаем: «Ну, мы без мужей?». Мы друг для друга надеваем свои лучшие платья, делаем прически. Мои подружки — это все, я без них не живу. У меня их столько, что когда у меня день рождения, я заранее думаю, где бы нам собраться, чтобы все поместились. Я их страшно люблю, они мне отвечают тем же. Все абсолютно разные — педагоги, врачи, домохозяйки, подруги детства. Мы танцуем, поем, нам никогда не бывает скучно.

Но у меня есть и подружки-мужчины. Когда спрашивают, есть ли дружба между мужчиной и женщиной, уверяю, что есть. У меня есть один такой друг. Когда у него был 50-летний юбилей, его жена сказала: «Первая номинация — подруга именинника». И мне дали первое слово.

— Муж не ревнует?

— Никогда даже вопросов не возникает. Анатолия Кирилловича еще не было в моей жизни, а они уже были. Обожаю писателя Андрюшу Куркова. Когда собираемся у него дома, хозяйничаем в его холодильнике, накрываем на стол. В это время вокруг бегают дети, а мы садимся за рояль и играем в четыре руки «Натопи ты мне баньку по-белому...». Кроме того, что Андрей — писатель, знающий 10 языков, он еще и потрясающий человек.

А муж для меня — это моя жизнь. Он дал мне все. Хотя мы совершенно разные, к браку почти 20 лет назад мы пришли сформировавшимися личностями, но за эти годы мы настолько подпитали друг друга тем, чего нам недоставало: я ему дала то, чего не было у него, он мне — то, чего не было у меня! Дома Анатолий Кириллович может сидеть в своем кабинете, а я — у себя. Мы с ним смотрим разные фильмы и читаем разные книги. Я люблю кинокомедии, детские и старые фильмы, а он — фантастику и исторические. Для меня они — тяжелые и неинтересные. Но обсудить их мы можем.

У каждого должно быть личное пространство.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter